Господин Президент  /Pane prezidente

перевод Валерия Савичева

 

Господин Президент, без пятнадцати семь…

Я пишу вам письмо, то что дети меня забыли совсем

Старший Витя сынок, Настенька младшая дочь

Целый год нет письма, целый год не пришли погостить и помочь

 

Припев: 

Вы поймёте меня, Вы же ведь всё знаете

Вы же справитесь, Вы разберётесь во всём, Вы же нас не бросаете

Господин президент, мне бы счастья чуть-чуть

Для чего же тогда мы за Вами пошли в августовскую жуть?

 

Господин Президент, а ещё Вам скажу,

То, что цены растут на икру и минтай, ну, понятно ежу…

На конверт и гуляш, и на футбол же ещё

На троллейбус и йогурт, на пиво и Сочи, ну, в общем на всё

 

Припев: 

Вы поймёте меня, Вы же ведь всё знаете

Вы же справитесь, Вы разберётесь во всём, Вы же нас не бросаете

Господин президент, мне бы счастья чуть-чуть

Для чего же тогда мы за Вами пошли в августовскую жуть?

 

Господин Президент, целой нашей страны

А вчера на работе уволил нас, говорят не нужны

Целых тридцать годков, было всё тики-так

А пришли молодые, купили завод, ну, пусть будут, раз так…

 

Припев:

Но Вы поймёте меня, Вы же ведь всё знаете

Вы же справитесь, Вы разберётесь во всём, Вы же нас не бросаете

Господин президент, мне бы счастья чуть-чуть

Для чего же тогда мы за Вами пошли в августовскую жуть?

 

Господин Президент, жила бы Маша моя,

Так за это письмо, что сейчас Вам пишу, ну, прибила б меня…

Что же ты Алексей, ну право, как мало дитё,

Знаешь, сколько забот у него и без нас, и Европа ещё…

 

Припев:

Но Вы поймёте меня, Вы же ведь всё знаете

Вы же справитесь, Вы разберётесь во всём, Вы же нас не бросаете

Господин президент, мне бы счастья чуть-чуть

Для чего же тогда мы за Вами пошли в августовскую жуть

 

Господин Президент…

 

 

 

ДУРОЧКА МАРКЕТА  /Bláznivá Markéta

перевод Андрея Анпиловa

 

Дурочка Маркета

Подземной ночью в переходе

Поет, поет, пол каменный метет.

Ах, не Золушка ли это

Круги метлой в пыли выводит –

Поет, поет, пол каменный метет.

 

Окурков блюз,

Водочный зонг,

Мусорная симфониэтта,

Дух пива из уст,

Взгляд как сон,

Напевает Маркета,

Дурочка Маркета,

Ла-ла, ла-ла,

Ла-ла, ла-ла-ла…

 

В шелка полуодета,

В огнях вечернего шантана

Была ты всем желанна много лет.

Лиза и Розетта,

Царица грез штабс-капитана -

Была, была, была, была и нет.

 

Окурков блюз,

Водочный зонг,

Мусорная симфониэтта,

Дух пива из уст,

Взгляд как сон,

Напевает Маркета,

Дурочка Маркета,

Ла-ла, ла-ла,

Ла-ла, ла-ла-ла…

 

Под утро в переходе

Стоит безмолвие как в храме.

Маркета булку ест, чуть во хмелю.

Потом в каморку тихо входит,

Халат снимает как в тумане.

А я, а я, а я её люблю.

 

 

Хочу поэзии  /Já chci poezii
перевод В.Сыроватского

 

Все хотят от меня подпись или бабки,
но никто не хочет со мной о стихах Гинка Махи,
а я бы не прочь
разобрать с тобой Махов сонет, так нет –
ты желаешь роспись или фото на мобилу,
а иначе – я фраер и мудрила…

 

Жажду поэзии,
понимания и
воспарения
на мгновение.
Дни проходят мои
в суете и заботах,
мое сердце сбоит,
сердце Дон Кихота.

 

Все хотят мои бабки, мой росчерк.
Почему никто не хочет со мной в цирковой фургончик
вороного запрячь,
накачать все четыре колеса,
и двинуть в южные дали, только нас и видали,
туда, где чудеса, где Божья роса!

 

Я жажду поэзии,
понимания и
воспарения
над краем земли.
Дни проходят мои
в маете и зевоте,
мое сердце сбоит,
сердце Дон Кихота.

 

Все хотят от меня так мало:
чтоб все шло, вертелось, фигачило все, играло…
Я не Дед Мороз,
не кредитный агент, не босс.
Холодно – возьми двадцатку на похлебку,
а тебе положу сотню в коробку
на детские дома, на Африку – надо? –
на аресты депутатов,
на роспуск НАТО,
на импичмент президента,
но за это

 

дайте поэзии!
Вдохновения и
воспарения
на мгновение.
Дни мои, как бои –
суета и работа.
Мое сердце сбоит,
сердце Дон Кихота.

Мое сердце сбоит…

 

 

КАК ЗАБРИЛИ ВО СОЛДАТЫ   /Když mě brali za vojáka

перевод Андрея Анпиловa

 

Ой, забрили во солдаты -

Кудри черные, как смоль,

Перво-наперво, ребяты,

Оболванили под ноль.

Ой, ой, ой, ой,

Оболванили под ноль.

 

А потом в пустой казарме

Пан капрал, что не забыть,

Объяснил, как надо, парни,

Сердцем родину любить.

Твою едрить,

Должно родину любить.

 

В полночь лягу, скрипну койкой,

Отвернусь лицом к стене,

Помяну слезою горькой

Кралю в милой стороне.

О-ё, о-е,

Кралю в милой стороне.

 

А приехала не вскоре –

А я в санчасти, взаперти –

Потопталась в коридоре,

Не судьба была войти.

Прощай, прости,

Не судьба была войти.

 

Пан майор – краса мундира -

К ней подъехал: «Как дела?

Мол, есть свободная квартира…»

И она ему дала.

Ла, ла, ла, ла,

И она ему дала.

 

Жисть как жисть. Бывает всяко –

Кто терпи, а кто ликуй.

Франя Шрамек, пан писака,

Ты мне песню растолкуй.

Молчит в ответ,

Знаю сам, что смысла нет…

 

 

 

КОГДА ДАМ ДУБА  /Až to se mnu sekne

перевод Андрея Анпиловa

 

Как-то утром я надену из картона боты,

И смекнет старуха, что уж мне не до работы.

Вмиг сойдутся гости буднично и просто

На Силезскую Остраву с Сикорова Моста

В тот весенний славный день, когда дам дуба.

Любо, вот будет любо,

В тот весенний славный день, когда дам дуба.

 

Пусть покажут все они, как меня любили.

Только, чур, чтобы выпивки и баб было в изобилье.

Потому что не терпел при жизни я халтуры,

И в гробу лежу хранителем культуры.

Вот будет любо!

Любо, вот будет любо,

В тот весенний славный день, когда дам дуба.

 

Кто-то не проснется просто так, говорят – счастливчик.

Кто-то задохнется, сдуру нос засунув в лифчик.

А я б хотел пойти ко дну, как сбитый флагман,

Быстро, как из старой песни старый Магдон.

Вот будет любо!

Любо, вот будет любо,

В тот весенний славный день, когда дам дуба.

 

Уж не знаю, что с собою брать, какую отраву…

Что у них там принято смолить – «Приму» или «Яву»?

Но уж точно что возьму – так заначку рома,

Потому что там, где ром, - там, считай, и дома.

Вот будет любо!

Любо, вот будет любо,

В тот весенний славный день, когда дам дуба.

 

Не для перевоспитания и не для пользы

Уж определи меня, Господи, возле Лойзы.

С Лойзой мы вдвоем прогуливали школу,

Вниз катились, вместе поднимались в гору.

Вот будет любо!

Любо, вот будет любо,

В тот весенний славный день, когда дам дуба.

 

Как-то утром я надену из картона боты,

И смекнет моя старуха, что уж мне не до работы.

Что не делай, друже, - всё равно зароют лохом,

Впрочем, всё могло быть хуже – а вышло неплохо

В тот весенний славный день, когда дал дуба.

Тара-тара-тарарарам,

Тара-тара-тарара…

 

 

КАЖДЫЙ НЕСЁТ СВОЁ БРЕМЯ   /Každý si nese své břímě

перевод Андрея Анпиловa

 

Каждый, взяв своё бремя,

Тянет лямку и время,

Каждый столько везёт,

Сколько уж повезёт.

 

Каждый верит, мечтает,

О своём причитает,

Но не знает зато

Своё завтра никто.

 

Утром дворник двери отпирает,

Занавеской ветерок играет,

Тронут окна лучи

После долгой ночи.

 

Полпути прошла, шипя, комета,

Дети рады, что увидят это.

Что написано её хвостом -

С ними сбудется потом.

 

Смоют летние грозы

С лиц морщины и слёзы,

Что мечталось года –

Всё исполнится, да.

 

У надежды заветной

Почтальон есть секретный,

Письмецо он вручит,

А откуда – молчит.

 

Утром дворник двери отпирает,

Занавеской ветерок играет,

Тронут окна лучи

После долгой ночи.

 

Полпути прошла, шипя, комета,

Дети рады, что увидят это.

Что написано её хвостом -

С ними сбудется потом.

 

Каждый, взяв своё бремя...

 

 

 

ПРОШЛОЕ  /Minulost

русский текст Гомазкова

 

Ближе к полуночи вдруг постучится в дверь незваный гость.

Там, за порогом, стоит ваше прошлое: то, что сбылось.

Платье всё то же, косы всё те же, и боты велики.

Глянет с улыбкой немного смущённой, коснётся руки

И скажет:

 

Ну, вот и я.

Звали меня?

Помните, как

Звали меня?

Я – ваше прошлое.

 

В вашем кармане уже много лет лежит тот платок с узелком.

Вы завязали его, чтобы вспомнить – забыли, о ком.

Всё, что в пути обронили, исчезло, всё ушло, как под лёд.

Девочка в ботах несёт в узелке его, но вам не вернёт,

А скажет:

 

Ну, вот и я.

Звали меня?

Помните, как

Звали меня?

Я – ваше прошлое.

 

Кроны всё выше, а травы всё ниже, в одуванчиках сквер.

Красный трамвайчик бежит до конечной, звонкий, как пионер.

Ах, как душа замирает, больно сжавшись на вираже.

Жаль, что вожатых, что вас возили, нет в живых уже.

 

Ну, вот и я.

Звали меня?

Вы и тогда

Знали меня:

Я – ваше прошлое.

 

Вишни не вырастут на осинах, из моха не вырастет лес.

Всё, что не допито и не съедено, надо допить и съесть.

Горький миндаль, виноград медовый и тысячу прочих яств –

Девочка в платьице, девочка с косами всё к столу подаст.

И скажет:

 

Ну, вот и я.

Звали меня?

Помните, как

Звали меня?

Я – ваше прошлое.

 

Что ж, расстелите постель, ложитесь к стене и гасите свет.

Ночью придут сюда те, кого знали вы, кого уже нет.

Вы назовёте по имени каждого, вспомнив их имена…

Проснётесь рано. А рядом, свернувшись клубочком, лежит она

И шепчет:

 

Ну, вот и я.

Звали меня?

Вы же всегда

Знали меня:

Я – ваше прошлое.

 

 

ПРОШЛОЕ  /Minulost

перевод В. Сыроватского

 

Может случиться, гость постучится ночью в дверь, –

так за углом тебя былое ждет и теперь.

Платьице то же, волосы, кожа, ботиков стук…

Тенью крадется, а подберется – скажет вслух:

 

– Вот и я,

знаешь меня?

Будь со мной здесь,

я такая, как есть –

я твое прошлое.

 

Годы и годы носишь в кармане платок, на нем узелок.

То, что хотел сохранить, забыл – ведь столько воды утекло.

То, что ты растерял на пути, ушло, как в ночь поезда.

Девочка все собрала в узелок, но тебе не отдаст,

а скажет:

 

– Вот и я, память твоя…

 

Клены поднялись, травы помялись, луг в сорняках и сквер.

Красный трамвай, пробегаючи, светит, как мопед «Пионер».

Вёзший тебя вагоновожатый давно уже не живет.

Шея твоя, ничем не объята, голову гордо несет…

 

– Но вот и я, юность твоя…

 

Фиги на яблонях не растут, из крапивы не встанет лес.

Все, что не съел ты позавчера, сегодня придется съесть.

Горький миндаль, сладкий изюм – все пропитает мед…

Ты сидишь за столом, девчонка обед несет,

и говорит:

 

– Вот и я, радость твоя…

 

Ляжешь у стенки, она притулится, волосы – чистый шелк.

Этой ночью к тебе вернутся те, кто был и ушел.

Их окликнешь по именам, ты помнишь их имена!

Рано проснешься, а рядом теплым клубочком будет она,

и скажет:

 

– Вот и я,

радость твоя.

Будь со мной здесь,

я у тебя есть,

я – твое прошлое.

 

 

Раз, два, три   /Raz dva tři

перевод Евгения Логвинова

 

Высоко над лесом, над полем

Кружатся орлы и соколы.

Свободны как ветер,

Счастливы как дети,

Далеко от людей,

раз, два, три...

 

По земле ходим, живём в пыльном городе,

Мелкие хлопоты, покупки впрок и так,

Дружно решаем, как жить человеку без бед.

В кредит живём, авось, не пропадём

И жильё обустроим, дороги достроим

Быть может когда-то потом через тысячи лет...

 

А высоко над лесом, над полем       

Кружатся орлы и соколы.

Свободны как ветер,

Счастливы как дети,

Далеко от людей,

раз, два, три...

 

То живём на зарплату, то гребём лопатою,

Рвёмся к прекрасному, мчимся на красный мы,

Без тормозов летим и платим всё по счетам.

Держим диеты, горланим куплеты и

В газеты пишем мы чепуху лишнюю,

Вместо семьи с телевизором мы по душам.

 

А высоко над лесом, над полем

Кружатся орлы и соколы.

Свободны как ветер,

Счастливы как дети,

Далеко от людей,

раз, два, три...

 

На ночь глядя к столу мы присядем,

Ведём разговоры, как строить моторы,

Чем крепче склеить и крылья как лучше склепать.

Всяк умней умного - что-то да придумает,

Кажется - жизнь легка, а солнце уж низко,

Пойдём мы сонные, но окрылённые спать.

 

А высоко над лесом, над полем

Кружатся орлы и соколы.

Свободны как ветер, счастливы как дети,

Далеко от людей,

раз, два, три....

 

 

САРАЕВО  /Sarajevo

перевод Андрея Анпиловa

 

С Галичины ветер кроет поле мглой,

Если что и было – в небо увлекло.

И летим как птицы над землей былой,

Нас с тобою время в перья облекло.

 

Огонек танцует и трещат дрова,

Скоро время почивать.

Меркнет за холмами Сараево,

Завтра будут в церкви нас венчать.

 

Кольцами священник свяжет нас навек

И опустит в воду свадебный венок.

Уплывет он в море по изгибам рек

И исчезнет, словно в небесах дымок.

 

Огонек танцует и трещат дрова,

Скоро время почивать.

Меркнет за холмами Сараево,

Завтра будут в церкви нас венчать.

 

Белый дом из камня выстроить велю,

Чтобы каждый видел, как тебя люблю.

Сам для нас из дуба выстругаю стол,

Правнукам сгодится лет и через сто.

 

Огонек танцует и трещат дрова,

Скоро время почивать.

Меркнет за холмами Сараево,

Завтра будут в церкви нас венчать.

 

 

САРАЕВО  /Sarajevo

перевод Анна Калита

 

С Галицийских далей

Грозные ветра.

Горе от скитаний,

Горечь от утрат.

Словно птиц по свету

Носит нас с тобой,

Кружит как конвертик,

Листик голубой.

 

Наш костер в ночи как зарево,

Спать ложимся в поздний час.

А за той горою Сараево -

Там на утро обвенчают нас.

 

Нас венок венчальный

Свяжет навека,

И его, качая,

Унесет река.

Ей дорога в море -  

Нам через леса.  

На земле просторы

Как на небесах.

 

Возьму камень красный,

Дуб большой срублю.  

И, чтоб было ясно,

Как тебя люблю, 

Дом поставлю прочный -

простоит века!

И пускай все прочее

Унесет река!

 

 

СЛОВНО ОЛЕНЬ   /Jako jelen, když vodu chce pít

перевод Андрея Анпиловa

 

Хочет жажду олень утолить*,

Чует в роще незримую воду,

Словно жажду олень утолить,

Так и я хочу с Тобой быть,

Утоли мою тоску и немоту,

Так и я хочу с Тобой быть.

 

Помоги моей слепоте,

Протяни мне луч в темноте,

Окропи мой прах росою живою.

Я ночь-полночь по Тебе вою.

Я ночь-полночь по Тебе вою.

 

Глубока в сердце, как яма, тоска,

Тьма пред глазами, как смерть, близка,

Глубока в сердце, как яма, тоска.

Никогда так не был одинок, как ныне,

Нищим на гноище лежу гордыни,

Никогда так не был одинок, как ныне.

 

Помоги моей слепоте,

Протяни мне луч в темноте,

Окропи мой прах росою живою.

Я ночь-полночь по Тебе вою.

Я ночь-полночь по Тебе вою.

 

Верю – стон мой, вопреки всему,

Долетает к слуху Твоему,

Верю, вопреки всему.

Дни мои-листья скользят во тьму,

Всё, что будет, Боже, приму, приму,

Дни мои-листья летят во тьму.

 

Помоги моей слепоте,

Протяни мне луч в темноте,

Окропи мой прах росою живою.

Я ночь-полночь по Тебе вою.

Я ночь-полночь по Тебе вою.

 

* Имже образом желает елень на источники водныя: сице желает душа моя к Тебе, Боже...»  41 Псалом Давидов»

 

 

 

Танец Смерти  /Danse macabre

перев.: М. Гантман


Шесть миллионов сердец уже спалили в печи.
Об этой маленькой лжи, моя родная, молчи.
Будем танцевать с крестьянами на деревенской площади, смеясь.
Любовь моя.

Любовь и злобу различить не сможем потом.
Поедем праздновать, махнет возница кнутом.
Ты в красном платье, я в тебе и Еву, и Марию узнаю.
И смерть мою.

Наши дети все без слов узнали вчера.
Ведь третий глаз во лбу - это просто дыра.
Господь напился кислого балканского вина, и он сейчас
Не слышит нас.
 

 

 

ТЕШИНСКАЯ  /Těšínská
перевод Андрея Анпиловa

 

Кабы век назад родиться в этом

Тихом месте,

Воровать цветы ночами летом

В дар невесте.

Пани – дочь сапожника хромого,

Родом из Каминских, что из Львова,

Kochalbym ja i piescil

Chyba lat dwiescie.

 

Жить бы на горе на Саксенберге

В доме у раввина.

До утра б звенели бусы, серьги,

Взлетала б перина.

Научил бы скоро мове чешской,

Колокольный звон за занавеской

Будил бы старинно.

Родили бы сына.

 

Ты жила бы в холе, пани, в ласке.

Сам я был – молодчик.

Был бы я у старого Прохазки

Славный переплетчик.

Тридцати годов, жена и дети.

Что желать? Здоров, покой на свете.

Впереди грядет вся жизнь, как в сказке,

Двадцатое столетье.

 

Кабы век назад родиться, други,

В оно время.

Дважды в день цветы дарить супруге,

Сеять семя.

Ковыляй, трамвайчик, к нам на горку,

Нет границ и нет границ восторгу.

И горячей пахнет хлебной коркой

Воскресенье.

 

Вечерами б пел соседский Додик

Песнь Сиона.

Тыща девятьсот десятый годик.

Катит сонно.

Сердце, знать, от счастья чуть робеет,

Небо над Тешином голубеет.

Знать, что будет завтра, слава Богу -

Человек не умеет.

 

        

Завтра в пять утра  /Zítra ráno v pět
перевод Леонида Гольденберга
 

А завтра рано в пять меня поставят к стенке,

в последний раз глотну я водки за себя,

С глаз ленту я сорву, чтобы увидеть небо,

и вспомню я потом мою любовь к тебе,

и вспомню любовь к тебе.

 

А завтра рано в пять прийдет ко мне священник,

Скажу ему тогда, что не хочу я в рай,

что жил я, как хотел, и так и доживу я,

и то, что натворил, я тоже выпью сам,

что у меня в груди я тоже выпью сам.

 

А завтра рано в пять поручик скажет: "Пли"

Последствие тех лет, когда тебя любил,

и солнце пред глазами будет колебаться

Мою любовь одну оставлю на Земле,

Любовь оставлю на Земле.

 

А завтра рано в пять пойдешь стирать одежду,

И сено у стены положишь как всегда,

и сядешь у огня, печаль свою закроешь,

Прошу тебя я, помни и живи,

Прошу, помни и живи.